Орлов Владимир - Останкинские Истории1
Владимир ОРЛОВ
АЛЬТИСТ ДАНИЛОВ
1
Данилов считался другом семьи Муравлевых. Он и был им. Он и теперь
остается другом семьи. В Москве каждая культурная семья нынче старается
иметь своего друга. О том, что он демон, кроме меня, никто не знает. Я и
сам узнал об этом не слишком давно, хотя, пожалуй, и раньше обращал
внимание на некоторые странности Данилова. Но это так, между прочим.
Теперь Данилов бывает у Муравлевых не часто. А прежде по
воскресеньям, если у него не было дневного спектакля, Данилов обедал у
Муравлевых. Приходил он с инструментом, имел для этого причины. Вот сейчас
я закрою глаза и вспомню одно из таких воскресений.
...В квартире Муравлевых с утра происходят хлопоты, там вкусно
пахнет, в кастрюле ждет своего часа мелко порубленная баранина, купленная
на рынке, молодая стручковая фасоль вываливается из стеклянных банок на
политые маслом сковороды, и кофеварка возникает на французской клеенке
кухонного стола. Ах, какие ароматы заполняют квартиру! А какие ароматы
ожидаются! В этот день никакой иной гость Муравлевым не нужен. В
особенности Кудасов с женой. Но Кудасов чаще всего и приходит.
На обеды, выпивки и чаепития у Кудасова особый нюх. Стоит ему повести
ноздрей - и уж он сразу знает, у кого из его знакомых какие куплены
продукты и напитки и к какому часу их выставят на стол. Еще и скатерть не
достали из платяного шкафа, а Кудасов уже едет на запах трамваем. Иногда
он и ноздрей не ведет, а просто в душе его или в желудке звучит вещий
голос и тихо так, словно печальная тень Жизели, зовет куда-то. Чувствует
Кудасов и то, как нынче будут кормить и поить гостей, и если будут кормить
скудно и невкусно, без перца, без пастилы к чаю или без ветчины от
Елисеева, то он никуда и не едет. Но насчет обедов для Данилова, да и
ужинов и завтраков, тоже у него никаких сомнений нет. Тут все по высшему
классу! Тут как бы не опоздать и не дать угощениям остынуть. Тут своему
нюху и вещему голосу Кудасов не доверяет, мало ли какие с теми могут
случиться оплошности. Он с утра смотрит в афишу театра и догадывается:
играет сегодня Данилов на своем альте или не играет. Весь репертуар
Данилова ему известен. Обязательно Кудасов звонит и в театр: "Не отменен
ли нынче спектакль?" Кудасов знает, что Данилова будут кормить у
Муравлевых и в связи с отменой спектакля.
Кудасов и сам не бедный, он лектор, а вот тянет его кушать на люди.
При этом он так устает от слов на службе, что за столом становится
совершенно безвредным - молчит и молчит, только жует и глотает, лишь
иногда кое-что уточняет, чтобы чья-нибудь шальная мысль не забежала
сгоряча слишком далеко и уж ни в коем случае не свернула за угол. Молчит и
его жена, но она неприятно чавкает.
Ни Данилову, ни в особенности Муравлевым Кудасов не нужен, однако они
его терпят. Все же старый знакомый, да и нахальству Кудасова никакие
препоны, никакие дипломатические хитроумия, никакие танковые ежи не
помеха. Все равно он придет, извинится и сядет за стол. Как лев у
Запашного на тумбу. При этом обязательно вручит хозяевам бутылку сухого
вина подешевле - совсем уж неловко будет гнать его в шею. Одна радость -
съест порции три мясного и тут же за столом засыпает. Ноздрей лишь
тихонечко всасывает воздух, а с ним и запахи - как бы чего эдакого грешным
делом не пропустить. И жена его, деликатная женщина, делает вид, что и она
дремлет с открытыми глазами.
А Данилов с Муравлевым потихоньку смакуют угощения.
- Как нынче лобио удалось! - радуется Данилов.
- Ты вот са
